- Смотрите, - сказал граф, схватив молодых людей за руки, - смотрите,
ибо клянусь вам, на это стоит посмотреть: вот человек, который покорился
судьбе, который шел на плаху, который готов был умереть, как трус, прав-
да, но без сопротивления и жалоб. Знаете, что придавало ему силы? Что
утешало его? Знаете, почему он покорно ждал казни? Потому, что другой
также терзался; потому, что другой также должен был умереть; потому, что
другой должен был умереть раньше него! Поведите закалывать двух баранов,
поведите двух быков на убой и дайте понять одному из них, что его това-
рищ не умрет; баран заблеет от радости, бык замычит от счастья, а чело-
век, созданный по образу и подобию божию, человек, которому бог запове-
дал, как первейший, единственный, высший закон - любовь к ближнему, че-
ловек, которому бог дал язык, чтобы выражать свои мысли, - каков будет
его первый крик, когда он узнает, что его товарищ спасен? Проклятие.
Хвала человеку, венцу природы, царю творения!
И граф засмеялся, но таким страшным смехом, каким может смеяться
только тот, кто много выстрадал.
Между тем борьба возле гильотины продолжалась; смотреть на это было
невмоготу. Помощники палача тащили Андреа на эшафот; он восстановил про-
тив себя всю толпу, и двадцать тысяч голосов кричали: "Казнить! Казнить
его!"
Франц отшатнулся; но граф снова схватил его за руку и держал у окна.
- Что с вами? - спросил он его. - Вам жаль его? Нечего сказать,
уместная жалость! Если бы вы узнали, что под вашим окном бегает бешеная
собака, вы схватили бы ружье, выскочили на улицу и без всякого сожаления
застрелили бы в упор бедное животное, которое в сущности только тем и
виновато, что его укусила другая бешеная собака, и оно платит тем же, а
тут вы жалеете человека, которого никто не кусал и который тем не менее
убил своего благодетеля и теперь, когда он не может убивать, потому что
у него связаны руки, исступленно требует смерти своего товарища по зак-
лючению, своего товарища по несчастью! Нет, смотрите, смотрите!
ТОМ 1 XIV. MAZZOLATO
